Не помню вчерашний день практически полностью. В целом, вряд ли он отличался чем-то от череды таких же пустых и серых будней, которыми я живу, поэтому потерей подобное называть не приходится.
Помню, что легла спать, но не спала, когда пришёл С. Я что-то ему сказала, кажется, про окно, и он удивлённо спросил, почему мой голос такой бодрый. Не вижу в этом вопросе ни смысла, ни возможного варианта ответа.
Было темно, и в голове крутилась одна и та же мысль, чёрт знает откуда взявшаяся: чайник, чайник, чайник, надо налить воды в чайник. Я лежала, во рту противная горечь, уже ставшая почти привычной, и думала о чайнике и воде. Думала, если не усну, то обязательно встану, чтобы попить воды и набрать воды в чайник. Прозвенел будильник С.
Лежала, не понимая, это ошибка или наступило утро? Я так долго думала об этом что задремала? Или то, что казалось ночью, не являлось таковой? Встала, налила воды в чайник. Легла обратно. Пару часов (кажется) ворочилась. Думала, думала, думала. Надо перестать цепляться за эти чувства и думать о них. Но я же сколько лет себе это говорила? Отрицала, прятала, пыталась избавиться. Затем приняла, потому что казалось.. казалось взаимным и не было сил и желания противостоять. В любом случае, я там, где есть, потому что это решение или ошибка или что бы это ни было, привело меня в данную точку. Опять напоминает то же состояние, что было тогда, когда, собственно, эти чувства были неуместны и ненужны, и какими они сейчас и являются, это точно точка немо, мы помолчим немного об этом, обменяемся вежливыми какделами, хотя я и подозреваю, что мои дела для тебя не входят и в двадцатку важных вещей, что, в прочем, к лучшему. Давай-ка уж из нас двоих кто-то один будет страдать и убиваться, и это будешь не ты.
Поняла, что с трудом осознаю, какой сейчас месяц, и какое время года. Попробовала пройти тест, который М. оставил мне, чтобы я отслеживала свой бесконечно растущий уровень паранойи и снижения способности мыслить логически и не деструктивно. Способность к логическому мышлению стремится в минусовую область. Не удивительно, что мне так сложно читать, писать, смотреть, делать что угодно. Мозг в черепной коробке просто болтается там как желе.
Вчера вечером вырвало, пока пыталась выпить растворимый суп. Логично пришла к выводу, что это от кусочков морковки в нём. Выковыряла всё более менее твёрдое из него. Пыталась выпить растворимый суп утром. Вырвало. Логично пришла к выводу, что это от кусочков зелени в нём. Сидела рядом с мусоркой, выковыривая зелень, пыталась пить эту жижу. Кажется слишком солёной. Слишком твёрдой. Пыталась вспомнить, когда кончился элениум? Как давно у меня тошнота от еды? Неделя, месяц? Два? Сколько? Два месяца — сколько это? Два месяца назад было лето? Что было тогда. Не смогла вспомнить даже дату, когда я ела в последний раз. Думая о том, что я ела что либо, мне становится опасливо-страшно, меня вырвет, да? Нет? Не понимаю, но меня начинает подташнивать. Элениум кончился давно, но для меня давно это и неделя, и день, и шесть часов назад, и год. Всё кажется таким далёким, словно я где-то совсем не здесь. Далеко-далеко, за толстым стеклом, я пытаюсь говорить что-то, но зеркало так искажает моё лицо, что звучат совсем другие слова. Я слушаю людей, не всегда понимая, о чём они, не понимая, как далеко они и что мне с этим делать, здесь, одной? Здесь неплохо и нехорошо, здесь всеобьемлюще никак, я сама заполняю пространство своими тёмными уродливыми мыслями, иногда Н. врывается далёким всполохом света разгоняя темноту вокруг. Мне становится теплее, я верю в её какделакактыприветы, думаю: всё, что я испытываю, через что прохожу, закономерно. В целом всю жизнь у меня случается разной степени дерьмовости говно, и я просто скорее всего либо лишняя, либо очень сильно грешила в прошлой жизни. Но когда она вот так тепло, с заботой, смотрит на меня, сидя рядом. Спрашивает, можно ли ей побыть рядом? Я думаю, что в прошлой жизни сделала точно что-то невообразимо хорошее, что в этой жизни у меня есть она.
Всех хороших людей в своей жизни я получила, но никого из них не заслуживала. В целом-то не удивительно: мир несправедлив, получать по заслугам приходится изредка. С другой стороны, я вот что посеяла, то и жру с кровью.
Кровят дёсна. Почка болит меньше и реже. Вырвала клок волос случайно. Больно не было, было лишь удивлённо. Небо за окном тоскливо-голубое. Меланхолично уходящее в серый. Не все деревья ещё голы и унылы, единственное яркое пятно за окном - крашеные в алый балконы домов и багрянец листьев.
Пью тёплую воду. Давно ли она стала сладкой? Неприятно. Суп допить не смогла, закружилась голова и внутри стало мерзко-мерзко-мерзко. Вылила, заменив его тёплой водой. Голова побаливает. Чувствую себя достаточно бодрой, чтобы сходить в магазин или заняться другими делами.
Пытаюсь тренировать внимание и концентрацию, как и говорил М., но отвлекаюсь и начинаю злиться. Быстро успокаиваюсь, мне становится смешно, так смешно, я лежу и смеюсь, вглядываясь в тени на потолке.
Поняла, что и не пью особо в последнее время. Хотя, вроде как, это на меня не похоже. С другой стороны, я плохо помню все дни, кажется, я просто занимаюсь чем-то по накатанной и туда не влезает пункт с нажраться в говнище и лежать в слюнях в постели? Сегодня куплю себе вино, попробую. С одной стороны и не хочется, а с другой, есть спортивный интерес. Я совсем не понимаю своё тело. Как оно в целом терпит меня, то, как я к нему отношусь, что думаю о нём, что говорю? Вдруг оно тоже что-то чувствует, как же ему обидно быть моим телом?
Странно это. Колонка желает мне хорошего дня. Что ж, крошка, спасибо. Хорошей меня этому дню бы.